Web3
Идея бесконечной децентрализованной базы данных, в которой могут вечно хранится цифровые слепки объектов реальной действительности положена в основу современной версии Всемирной паутины, названной Web3. Авторство этого термина принадлежит соучредителю Ethereum Гэвину Вуду, который обозначил им «децентрализованную онлайн-экосистему на основе блокчейна».
Блокчейн
Блокчейн не случайно осознается в качестве основы нового мирового порядка. Он обладает качествами, позволяющими ему стать наиболее популярным воплощением технологии распределенного реестра. Блокчейну присущи все перечисленные выше свойства распределенного реестра
– цифровая форма,
– децентрализация,
– неизменность,
– прозрачность записей.
Особенность блокчейна состоит в том, что записи хранятся в реестре в виде информационных блоков, соединенных в цепочку. Каждый из блоков содержит информацию о своем предшественнике.
Таким образом, блокчейн — это непрерывная последовательность взаимосвязанных информационных элементов (блоков), подтвержденных участниками сети с помощью механизмов консенсуса.
Упрощая, можно представить блокчейн как электронную таблицу, которая одновременно хранится на многих компьютерах и при этом находится на каждом из них в актуальной редакции. Доступ к ней можно одновременно получить из разных географических зон и с любой технологической платформы. В ячейки таблицы записывается информация о транзакциях между ее соавторами (пользователями). Эти записи нельзя удалить. Новые записи вносятся в нее при условии, если все соавторы достигли согласия по этому поводу.
Механизм консенсуса
Внесение записей в блокчейн и их неизменность обеспечивается с помощью так называемого механизма консенсуса (согласия) – заданного алгоритмом правила подтверждения нового блока в системе.
Сейчас в основном используются два вида механизма консенсуса, которые условно названы
– «доказательство работы» (proof-of-work) и
– «доказательство доли владения» (proof-of-stake),
а также их многочисленные гибриды.
Доказательство работы, на котором основана работа сети Биткоин, требует большой вычислительной мощности, которая используется только для обеспечения работы блокчейна. Вероятность подтверждения очередного блока конкретным пользователем сети в этом случае прямо пропорциональна мощности оборудования, которое он использует.
При использовании консенсуса типа «доказательство доли владения» вероятность формирования участником очередного блока в блокчейне пропорциональна доле, которую составляют принадлежащие этому участнику расчётные единицы данной сети от их общего количества.
Как любая технология, блокчейн может иметь различные формы социальной реализации. В наибольшей степени перечисленные признаки характерны для публичных открытых блокчейнов. Их открытость проявляется в том, что каждый может стать узлом сети, участвующим в процедуре консенсуса, а также каждый может осуществлять и проверять транзакции в нем. Информация в публичных блокчейнах является фактически и юридически общедоступной.
Перечисленные качества обеспечивают высокую степень безопасности публичных блокчейнов и высокий уровень доверия пользователей к ним. Символом открытого публичного блокчейна стала сеть «Биткоин», непрерывно работающая с 2009 года и заслужившая доверие миллионов пользователей во всем мире. Массовость открытых блокчейнов, однако, негативно сказывается на скорости транзакций, а отсутствие иерархии участников осложняет их правовое регулирование.
Перечисленные недостатки не свойственны частным блокчейнам, предусматривающим ограничения на доступ к участию в работе сети. Как правило, участники частных блокчейнов идентифицированы и аутентифицированы, их статус определяется администратором информационной системы. Также администратор может контролировать содержание блоков и теоретически способен его изменить. Механизм консенсуса в этом случае избыточен и может быть не реализован. Разумеется, это сказывается на уровне доверия пользователей к частным блокчейнам, который в целом весьма низок, особенно когда они используются в публичных интересах.
Например, выбор частного централизованного блокчейна для организации дистанционного электронного голосования на выборах в России вызвал обоснованное недоверие среди специалистов[1].
При этом частный блокчейн, «имеет наиболее явные перспективы легализации в силу отсутствия тех преимуществ, которыми обладает публичный блокчейн и которые с позиции государственных регуляторов представляют опасность для национальной безопасности. Таких как полная децентрализованность, отсутствие идентификации пользователей и абсолютная открытость доступа, полная свобода в осуществлении операций» [2] .
В связи с тем, что позитивный потенциал блокчейна для большинства пользователей реализуется в варианте открытой публичной сети, далее, если специально не оговорено иное, под блокчейном мы будем понимать его публичную открытую версию.
[1] Блокчейн нас подвёл? Почему ДЭГ — это плохо и можем ли мы адекватно контролировать процесс подсчёта голосов? – URL: https://habr.com/ru/post/580094/ (дата обращения 01.09.22).
[2] См. Цифровое право : учебник / А. Дюфло, Л. В. Андреева, В. В. Блажеев и др. ; под общ. ред. В. В. Блажеева, М. А. Егоровой. – Москва: Проспект, 2020. – 640 с.